Андрэ Нортон - Здесь обитают чудовища [Глазом чудовища. Здесь обитают чудовища ]

Отсюда он не мог видеть ни тропинки, ведущей к дому, ни леса, который находился на востоке, — окно выходило на юг.

Радуга… сначала Ник увидел лишь мерцание разноцветного пятна. А потом оно… отвердело — единственное слово, которое Ник сумел подобрать, чтобы обозначить происходившее. Пятно приобрело форму, объём и отчётливость сверкающих деталей.

И вот перед домом, внимательно разглядывая его, встал человек. Почему-то Ник был уверен, что этот незнакомец знает, где он стоит, даже если его и не видно в тени окна. Из-за угла вышло белое животное на длинных и тонких ногах, похожих на ходули, но лапы заканчивались мягкими подушечками вместо копыт. Впрочем на этот раз оно ступало по земле, а не парило в нескольких сантиметрах над поверхностью.

Жёсткий плащ Герольда был разделён на четыре квадрата, и на каждом красовалась своя вышивка. Ник догадался, почему англичане назвали его Герольдом — его костюм очень сильно походил на четырёхцветный гербовый щит.

Герольд и его конь заинтересовались домом. Ник спросил себя, может быть, ему стоит поднять тревогу. Но пока он медлил, Герольд вскочил в маленькое седло, едва ли большее, чем подушка-думка.

«Конь» сделал прыжок вверх и воспарил, точно на распростёртых крыльях. И хотя Ник прижался к решётке, только одну-две секунды он видел поднимавшегося вверх коня, пока они не исчезли из виду.

— Что такое, мой мальчик?

Ник вздрогнул. Он был настолько поглощён исчезновением Герольда, что не заметил, как к нему подошёл викарий.

— Там был Герольд. Потом он вскочил на коня и пролетел на нём над домом, — Ник всё ещё никак не мог отойти от поразительного вида поднимавшегося вверх коня.

— Конь с Холмов… — Хэдлетт присоединился к Нику у окна. Теперь снаружи ничего не было видно, кроме части стены, ярко освещённой солнцем. — Ты читал Киплинга, Шоу? В наши дни он не так любим — новые философы обвиняют его в расизме. Но в его сказках о Народе с Холмов упоминается о том, как они мчатся на своих конях сквозь бурную ночь, — Киплинг знал старые легенды, может быть, он даже чуточку верил в них. Тебе нужно только прочитать его «Холм Пака из Пука», чтобы понять, насколько сильно его воображение было захвачено этими легендами старой Англии. Да, этот Народ с Холмов и их летающие по воздуху кони… Были до Киплинга и другие, кто знал о них, — например, Томас-Стихоплёт.

Когда-то в них верили в Британии, как и во всех кельтских королевствах. Их следы найдёшь также и в Бретани, которая ближе кельтской Британии, чем к Франции галлов. Должно быть, в те далёкие дни между нашим миром и этим имелись какие-то связи…

— Сэр, — Ник перевёл взгляд от окна на ястребиное лицо старика, обрамлённое серебристыми волосами, — как вы думаете, Герольд или те, кто стоит за ним, — наши враги, как и люди из летающей тарелки?

Хэдлетт ответил не сразу. В это мгновение он смотрел не на Ника, а скорее куда-то мимо американца, за окно. Викарий отвечал медленно, словно тщательно взвешивая каждое слово:

— Люди с летающих тарелок, как ты их называешь, несут угрозу нашим телам, и мы не можем от этого отмахнуться. Герольд не являет нам видимую угрозу, он приходит к нам как искуситель. Если мы примем его предложение стать союзниками, то есть измениться, стать другими, то нас действительно поглотит этот мир. Мы не останемся людьми, и возврата к нашему предыдущему состоянию не будет… не может быть. Это — отказ от всего, во что мы верим. Те, кто принял это предложение, отошли от нас так далеко, словно они не нашей крови. Это, как я уже говорил тебе, род смерти.

— А Рита… если именно с Ритой мы встретились… — Ник услышал в голосе собеседника нотки, предупреждающие, что тому хочется замять разговор, однако он не мог допустить этого, хотя не понимал также, что всё-таки заставляет его дальше говорить на эту тему. — Она… она плакала. И возможно, именно она и спасла нас от той летающей тарелки.

— Да. Она плакала, когда приходила к нам в последний раз, и Кроккер даже не взглянул в её сторону. В ней, даже после изменения, осталось что-то человеческое. И это тоже сохранилось в легендах, повествующих о любви эльфов, фей и простых смертных. Но никогда эти истории не заканчивались счастливым концом, лишь разлукой и печалью.

Ты говоришь, что Герольд следил за домом. Это означает, что он знает о тебе и Линде, и что он сделает вам своё предложение. Ты предупреждён, мой мальчик, — Хэдлетт положил руки на оконную раму и выглянул наружу. — Такая прекрасная и светлая эта земля. Должно быть, построивший эту ферму много лет жил здесь, никем не потревоженный, потому что он обрабатывал эти поля, собирал урожай, построил этот дом-крепость, который защищал его от ночных тварей. Хотелось бы знать, как давно это было?

Нику пришлось смириться с переменой темы. Хэдлетта было не переделать, и американец не мог больше пытаться вернуть его к предмету, к которому с таким нескрываемым отвращением относился викарий.

— Вам встречались места, вроде этого, но только где жили бы сейчас люди?

— Нет. Этот край приходит в упадок. Наверное, в этом виновны летающие охотники. Города как будто процветают и стоят нетронутыми. Но на открытой местности полным-полно разных ловушек. Не все из этого Народа имеют дружелюбный характер, или по крайней мере нейтрально относятся к людям. Вспомни наши сказки о людоедах, великанах, ведьмах и троллях. И здесь имеются следы действия сил зла, видимые и невидимые, хотя и в меньшей степени, чем мы встречали в Англии до того, как нас схватили. Это, наверное, более юная земля, и эти силы не успели широко распространиться. И всё-таки мы видели здесь развалины — башен, одного замка, который наверняка не из той Америки, которая тебе известна. Это была плодородная, густонаселённая страна. Теперь же здесь остались одни лишь города и места, вроде этого. По земле кочуют бродяги, а в небе — охотники.

— А не являются ли эти города или Герольд причиной нашего появления здесь? — Ник хотел знать всё, что Хэдлетт мог сказать ему. Ему показалось, что викарий — единственный из трёх мужчин, который пытался обнаружить первопричину всего происходящего здесь. Страуда слишком заботили конкретные дела, ну а Кроккера Ник ещё совсем мало знал.

— Если серьёзно относиться к древним легендам, — ответил Хэдлетт, — то Народ с Холмов действительно вмешивался в нашу жизнь. Однако неизвестно, осуществляют они это, проникая в наш мир, используя для достижения своих целей различного рода колдовство, или просто с помощью физических похищений. Тогда как мы переносимся сюда совсем по-другому. Вне всякого сомнения, эти города представляют высшую форму того, что мы могли бы назвать за неимением лучшего слова технологией. Тем не менее, даже при первом взгляде их невозможно соотнести с городами, созданными нашей цивилизацией. Возможно, они генерируют силы, с помощью которых в определённых местах и осуществляются перемещения.